Китайская угроза: реальность или вымысел?

Какими калачами их на наши сибирские просторы заманить?!

Насчёт ......"Китай нуждается в пространстве и ресурсах."....от халявных ресурсов никто в мире не откажется, а вот насчёт нужны ли им территории , стоит только взглянуть на карту и всё сразу станет ясно!

Китайская Народная Республика обычно изображается страной со стабильно растущей агрессивностью. Более того, считается, что КНР готовится к тому, чтобы бросить вызов США. В то же время, если закрыть глаза на Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря, Китай приобретает абсолютно другой образ, ведь страна избегает какого-либо значимого
участия в решении геополитических проблем на остальной территории Евразии. Очевидно, что присутствует определенный разрыв между тем, что от Китая ожидают, и что он действительно делает. Business Insider предлагает проанализировать 5 карт, которые объясняют ограничения
и возможности, заложенные в реальной национальной стратегии Китая.

Сначала следует понять, что представляет из себя Китай. Самый простой и очевидный подход состоит в том, чтобы взглянуть на карту и увидеть территорию одного цвета с подписью страны. Однако гораздо более интересно будет взглянуть на Китай как на территорию, населенную ханьцами — основной этнической группой Китая. Карта государственных границ КНР и карта этнического расселения — это две очень разные карты.

Ханьский Китай окружен регионами, населенными другими национальностями. К самым крупным относятся Тибет на юго-западе, Синьцзян на северо-западе, Внутренняя Монголия на севере и Маньчжурия на северо-востоке. Первые три из них признаны Пекином автономными районами в то время, как Маньчжурия не существует как отдельная административная единица, а поделена на три китайских провинции. Естественно, можно найти таких монголов, которые живут в ханьском Китае, так же, как и можно увидеть ханьцев, живущих во Внутренней Монголии. Не существует полностью гомогенных регионов, но эти четыре района (разве что Маньчжурия немного выбивается из ряда) преимущественно населены региональными этносами. В целом же, примерно половина территории Китая, которую мы видим на карте, на самом деле заселена основным этносом — ханьцами.

Указанные четыре региона представляют своего рода буферную зону вокруг Китая. С точки зрения геополитики, именно этот буфер обеспечивает так называемую стратегическую глубину, позволяющую эффективнее противостоять потенциальным интервентам. Население во всех четырех регионов в тот или иной период времени противостояло китайскому доминированию (в Тибете и Синьцзяне антипекинские настроения дают о себе знать и по сей день). Синьцзян является преимущественно мусульманским регионом, здесь особенно активно мятежное и террористическое движение . Тибет менее активен, но не менее оппозиционен по отношению к Пекину. Внутренняя Монголия и Маньчжурия не являются в данный момент такими проблемными регионами. Несмотря на то, что негативные настроения во всех четырех районах разнятся своей интенсивностью, Китай постоянно должен следить за поддержанием контроля над происходящим.

Если сравнить карту выпадения осадков с первой картой, то мы увидим очень похожую картинку.

Примерно 15 дюймов (38 см) дождевых осадков в год требуется для поддержания сельского хозяйства. Линия, называемая 15-дюймовой изогиетой, изображена на карте №2 вместе с нанесенной плотностью населения КНР.

Территория восточнее 15-дюймовой изогиеты представляет собой тот самый ханьский Китай с частью Маньчжурии. Районы западнее и севернее изогиеты — это буферная зона, а также некоторые «ханьские» регионы с небольшой плотностью населения. Становится очевидным, что одна из причин, почему ханьский Китай запросто может доминировать над буферными регионами — это преимущество в численности населения: большие территории на востоке заселены совсем неплотно. Население Китая (1,4 млрд человек) по большей части сконцентрировано на территории, которая явно меньше, чем нам говорит обычная карта, и которая явно дальше от основных материковых соседей КНР. Линия осадков примерно очерчивает границы, в которых мы можем представлять китайцев.

Карта №3 показывает доход на душу населения по китайским провинциям. Опять же, заметна существенная разница между востоком и западом по 15-дюймовой изогиете. Доход на душу населения в западных буферным регионах на 30-50% ниже медианного дохода в остальной части Китая. К территориям, где показатель выше медианы (кое-где даже на 100% выше), относится тонкая полоса провинций вдоль побережья. Внутри ханьского Китая не так плохо, как в западных буферных регионах, однако уровень жизни все же ощутимо ниже, чем на побережье. Таким образом, только на побережье доходы выше медианы. На любой другой территории ниже. В этом и заключается раскол внутри ханьского Китая.

Но при всем при этом доход на душу населения — это не идеальный показатель экономического благосостояния. Он ничего нам не говорит о распределении благосостояния. Более подходящим показателем будет доход домохозяйств. Согласно данным Всемирного банка, более 650 миллионов китайских граждан живут в домохозяйствах, зарабатывающих менее $4 в день. Примерно половину из них составляют те, которые зарабатывает меньше $3,10 в день — около $1000 в год.

Очевидно, что подавляющее большинство этих людей живут не на побережье, так как там уровень благосостояния в разы выше. Другими словами, основное китайское богатство сконцентрировано в радиусе 300 км от берега. Следующие 800-1600 км на запад — это территория ханьцев, живущих в условиях бедности третьего мира. Китай, о котором говорят по всему миру, составляет лишь полоску вдоль побережья. Реальность такова, что КНР — это преимущественно бедная страна, скрывающаяся за тонкой оболочкой процветания.

Мы уже видим некоторые детали стратегической реальности, но перед тем, как непосредственно обратиться к ним, следует взглянуть на Карту №4, показывающую характер местности вокруг Китая.

Южная граница Китая состоит из Гималаев на западе и холмистых джунглей на востоке. Проводить масштабные военные операции в Гималаях практически невозможно, поэтому разговоры о китайско-индийской войне возможны только среди тех, кто никогда не слышал о снабжении армии (однако вооруженный конфликт между Индией и Китаем все же имел место в 1962 году в приграничных районах Тибета — прим. ЭКД). Аналогично британцы и американцы испытали на себе, что ведение войны в холмистых джунглях представляет собой сущий ад. Китай не может ни на кого напасть по южному направлению, но и никто не станет нападать на Китай через джунгли. Южный Китай защищен естественной «Великой стеной».

На севере КНР граничит с Сибирью. В дальневосточной части Сибири сохраняется возможность ведения войны, но ни одна страна за всю историю не пробовала вести полномасштабные военные наступления в Сибири. Также как не было вторжений в другие страны из Сибири. Поэтому, за исключением тихоокеанского побережья, Китай может чувствовать себя вполне безопасно на данном участке.

Часто можно услышать о вероятных операциях китайской армии в Центральной Азии. Но в таком случае войска бы двигались через враждебные территории Тибета и Синьцзяна. Основные силы и снабжение армии должны были бы транспортироваться на более 1500 км с мест базирования в ханьском Китае. Линии снабжения пролегали бы через пустыни и горы. Вторжение в Астану, например, потребовало бы преодоления дистанции в 1200 км через горы и степи почти пустынного состояния. Война в этом направлении пойти также вероятна, как и военные действия в Гималаях. По этой же причине не стоит ожидать вторжения Китая в российскую Сибирь.

Китай — это своего рода остров в Евразии. Он может обеспечивать движение денежных средств, иногда технологий, но не больших современных армий. По данной причине Китай не представляет угрозы для своих соседей, а они в свою очередь не представляют угрозу для Китая. Первоочередной стратегический интерес КНР состоит в поддержании территориальной целостности. Если будет потерян контроль над Тибетом и Синьцзяном, граница КНР передвинется далеко на восток, буферной зоны для ханьского Китая больше не будет, и Китай окажется в стратегическом кризисе. Поэтому цель китайского государства — предотвратить этот кризис путем подавления движений за независимость в Тибете и Синьцзяне.

Сопоставимой по важности задачей является предотвращение социального конфликта между регионами побережья и внутренними территориями ханьского Китая. В связи с тем, что экспортные возможности КНР уменьшаются, особое давление приходится на побережье. Пекин старается поддерживать социальную стабильность, что требует от него денежных трансферов с побережья во внутренний Китай. Однако интерес побережья практически полностью находится в Соединенных Штатах, Европе и остальной части Азии, так как именно эти регионы являются основными торговыми партнерами восточных и южных провинций. Внутренний Китай не способен потреблять товары, произведенные на побережье. Учитывая уровень бедности, почти невозможно представить, каким образом может вырасти доход жителей внутреннего Китая до такого уровня, чтобы сделать внутренний Китай привлекательным рынком для побережья. Это мог бы быть проект, реализация которого требует нескольких поколений.

С этой проблемой Китай уже сталкивался. До Опиумных войн в XIX веке Китай был закрыт, изолирован и относительно един. Когда Британия открыла Китай, огромнейшее неравенство возникло между побережьем и внутренним Китаем: побережье было больше интегрировано в глобальную экономику, чем в экономику Китая. Это привело к росту популярности региональных лидеров и регионализму, так как каждый район имел свои интересы. Мао Цзэдун организовал Великий поход во внутренний Китай, где собрал крестьянскую армию, уничтожил региональных лидеров, а затем закрыл Китай. Китай был беден, но един. После смерти Мао Китай вновь ступил на следующую фазу цикла — открылся миру с надеждой, что в этот раз раскол между побережьем и остальной частью Китая не возникнет.

Раскол возник, но геополитические последствия пока себя не показали. Стратегия Коммунистической партии Китая (КПК) состоит в том, чтобы не допустить этих последствий при помощи подавления любой оппозиции и массивных чисток в рядах экономической элиты. Такой подход должен сдерживать как богатых побережья, так и бедных внутреннего Китая. Во многом эта стратегия зависит от того, сможет ли Народно-освободительная армия Китая (НОАК) противостоять силам, которые негативно влияют на ее состояние. Неслучайно недавно начались реорганизация и чистки в НОАК.

В первую очередь китайская стратегия отвечает внутренним вызовам. Однако страна все же имеет один внешний интерес — акватории на востоке.

Для Китая жизненно важна мировая торговля, поэтому интерес Китая к восточным морям очевиден. Проблема состоит в том, что морские пути находятся не под контролем Китая, а, скорее, под контролем США. К тому же здесь присутствуют географические проблемы. Прибрежные моря — это Южно-Китайское море и Восточно-Китайское море. Обе акватории окружены архипелагами островных государств, между которыми находятся достаточно узкие проливы. Эти проливы могут быть запросто закрыты по воле американского флота. США могли бы, если бы захотели, заблокировать Китай. Для китайской национальной стратегии вопрос намерения является второстепенным по отношению к вопросу о возможности. Пока США имеют возможность организовать блокаду, Китай будет искать способ ответить.

Одним из способов могло бы быть создание морских баз в Азии. Однако, будучи заблокированными флотом США, эти базы не принесли бы много пользы. В идеале китайцы должны создать силы, которые смогли бы блокировать доступ к Индийскому и Тихому океанам. Поэтому Китай пытается создать флот, который бы соответствовал американскому, но здесь возникают два препятствия. Во-первых, строительство военных кораблей и поддержание флота в рабочем состоянии чрезвычайно дорого, а для Китая в первую очередь важно решать внутренние проблемы. Во-вторых, строить корабли и строить флот — не одно и то же. Корабли формируют флотилии, а это подразумевает наличие опытного офицерского и личного состава, который может обеспечить взаимодействие между разными единицами морского флота.

Временная мера для Китая — противокорабельные ракеты. Они созданы специально для того, чтобы держать США подальше от основных пропускных пунктов (узких проливов между островами, где проходят торговые пути — прим. ЭКД). Проблема состоит в том, что США могут уничтожить эти ракеты. США не могут приблизиться к пропускным пунктам, пока есть ракеты, но США могут обнаружить сеть расположения противокорабельных ракет и уничтожить их до того, как подойдут к пропускным пунктам. В таком случае Китай должен контролировать хотя бы некоторые стратегически важные проливы с воздуха, воды и суши. Иными словами, говоря о суше, Китаю важно контролировать острова у проливов. И самый важный остров — Тайвань — никак Китаю заполучить не удастся.

Сегодня Китай не сможет пробиться через кордон, который США способны поставить на всех морских «выходах». Китай по этой причине пытается выглядеть сильнее, чем он есть на самом деле. Это заметно по тому, как Пекин проводит стратегически незначительные маневры в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, строит искусственные острова, что кажется обыкновенным позерством. И Китай будет вести себя так, пока у него не появятся время и ресурсы «заполнить пробелы». При наилучшем стечении обстоятельств это займет как минимум одно поколение, но уже сейчас обстоятельства складывают не наилучшим образом.

Китай обладает тремя стратегическими императивами: два из них имеют внутренний характер, а третий — внешний. Во-первых, необходимо удерживать контроль над Синьцзяном и Тибетом. Во-вторых, необходимо сохранять стабильность режима и предотвращать регионализм путем репрессий и чисток. В-третьих, необходимо понять, как можно обеспечить выход из Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей. В данный момент КНР должна настаивать на своем военно-морском потенциале, не провоцируя США на ответные меры, так как страна пока не способна полноценно им противостоять.